Когда в далёком 2005 году я впервые услышала вокальный цикл петербургского композитора Александра Изосимова «Песни прекрасного пришельца», то поняла, что являюсь свидетелем рождения нового, талантливого сочинения. К такой музыке можно прийти или сразу, отринув все, что было хорошо известно, или каким-то особым путём – через погружение в новую и в то же время знакомую звучность. Наблюдая за автором и его ответами на вопросы слушателей в небольшой аудитории Музыкального института в Тамбове, я осознавала, как сложно будет такой музыке найти дорогу на большую сцену. То, что прозвучало, было неожиданно возвышенно, утонченно и светло. Пять исполнителей – сопрано, меццо-сопрано, тенор и бас в сопровождении фортепиано приоткрыли какую-то новую страничку в человеческой душе, и впечатление от этого было более чем странное. Стихи поэтов разных времён и национальностей – Новалиса, Л. Уланда, Э. Мёрике, А.Тарковского, А. Блока (всего 18 текстов), «озвученные» музыкальными средствами, вовлекали в поток текущего действа, в котором ощущалась притягательная сила тайного смысла. При первом прослушивании – это сложно было описать и как-либо выразить. Весь цикл звучал около полутора часов, и когда в завершении бас исполнил «Гимны к ночи» на стихи Новалиса,* возникало впечатление свершившейся метаморфозы, вхождения в иной, как и в стихотворении, «исполинский мир созвездий».

Этот цикл, как я узнала об этом позже, создавался композитором более 30 лет – с 1979 по 2004 годы, в него вошли произведения студенческих лет и более позднего времени. Однако все они были объединены присутствием незримого героя, который «открывал» красоту и гармонию человеческого духа, дарованную каждому, но далеко не каждым осознанную. Это цикл-эстафета, в котором через века и десятилетия поэты, а вместе с ними и композитор, пронесли главную мысль, сформулированную А. Изосимовым так: «…о лучшем в каждом человеке, когда его лучистое средоточие душевных сил, как маленькое солнце, с любовью открывается миру, выявляя собственную, вечную, благую сущность. Тогда обретается сознание, подобное ангельскому, и всякий, хотя бы на мгновение, становится “Человеком с большой буквы”».

Главный герой сочинения «прекрасный пришелец», дарующий «свой небесный образ каждому живому существу», предстает в первой песне «Гимны дню» на стихи Новалиса. В вокальном цикле «Гимны дню» выполняют функцию музыкально-поэтического эпиграфа, motto, в котором заключена не только главная идея произведения, но и одновременно всего творчества композитора. Пришелец, избранник, несущий Свет духовного величия, являет существо, высшее предназначение которого – созидание духовно прекрасного в человеке. Его присутствие ассоциируется с тайным «героем» Новалиса.

Свет, а вместе с ним Любовь, Доброта – эти понятия жили в сознании композитора и вошли в его творчество вместе с антропософией. Они стали выражением его авторского credo. Из этих качеств, осознанных как божественный дар человеческой душе, складывается музыкальный мир А. Изосимова. В нем слово и звук, образ и цвет образуют единое целое. Инструментальное и вокальное пронизываются действием светового импульса и образуют целостный организм духовно-эмоциональных форм его воплощения.

Образ «пришельца» в вокальном цикле лишен абстрактности и не лежит на поверхности, не становится доступным привычному взору. Он раскрывается в произведении постепенно, через осознание слушателем дарованного им Света. В первой половине цикла (1-10) из памяти «преджизненной» возникают картины «милого края» – лучистого, далекого и «недостижимого рая», «где в дымке тонет брег скалистый» – «Мой милый край» № 2 на стихи Э. Мёрике, для сопрано соло. Тихая, напевная мелодия солистки звучит как голос из грёз, миража. Здесь золотисто-желтые краски «Гимнов дню» сменяет синева пространства Небесного града. В третьей песне – «Под сердцем травы» для баса-соло на текст А.Тарковского – Свет «пришельца» исходит из ангельского лика ребенка. Радостно и свободно звучит сольная песня тенора («Бедный рыбак» № 4 текст А.Тарковского). Мысль о «благословенной утренней звезде» наполняет песню восторгом и упоением. В последней песни-соло для меццо-сопрано на стихи Л. Уланда, Свет радости сменяет овеянный тихой грустью печальный напев – «Свирельная песнь» № 5 (перевод Ф. Тютчева). В интонациях песни удивительным образом слиты воедино элементы русской протяжной песни, молитвы, плача, но punctum saliens («трепещущая точка» по выражению И.В. Степановой) становится «голос» самой песни как голос скорбящей русской души:

«О, не кладите меня в землю сырую

Скройте, заройте меня в траву густую».

Четыре песни-соло коннотируют к евангельским мотивам сошествия Духа (Света). Включая «Гимны дню», пять песен образуют пролог вокального цикла, сакральной моделью которого послужила Мистерия. Смысл её познается в движении Света, исходящего из высот Небесного «града» к Земле, из памяти «предвечной» к человеческой душе.

В последующих пяти песнях (№ 6–10) смысл происходящего так же многозначен. Внешний «надводный» пласт отражает контраст образов всех пяти. Они написаны на тексты А.Тарковского: «Кузнечики», «Румпельштильцхен», «Домашний сверчок», «Колыбель», «Летних месяцев букварь».

Каждая из песен приобретает жанровые семантические черты: исповедь – «Румпельштильцхен», песня-рассказ – «Домашний сверчок», диалог безымянных героев – «Колыбель». Но второй скрытый план песен переключает в сокровенное, которое не может быть передано прямо, «оно, – по утверждению С. Савенко – доступно лишь иносказанию, косвенному намеку»^[1]. Так, боль о «живом», о Свете любви, неспособность существа, преодолеть границы собственного подземелья, «прочитывается» в исповеди Румпельштильцхена. А в безымянном диалоге «Колыбели» (Он и Она) угадываются параллели с Благовещением. В песне неоднократно звучит тема, сверкающая темброво-сонорными красками на слова: «он, как белый голубь, дышит в колыбели лубяной».

В песне «Река Сугаклея» № 11 (А.Тарковский) возвращается соло меццо-сопрано. В стихотворении Тарковского Сугаклея – это «река памяти», которая связана с воспоминанием о детстве и дорогих поэту переживаниях прошлого. В вокальном цикле Изосимова песня составляет рубеж, изменяющий русло памяти. Энергия Света с этого момента постепенно убывает. Песня воспринимается как образ души, готовый к осознанию своего скорбного пути. Это драматургический центр цикла, после которого происходящее переключает сознание в другой мир, сновидческий.

В последующих пяти песнях (№12-16) образуется ещё один микроцикл, который является зеркальным отражением первых пяти, но с обратным действием Света. Свет обретает здесь разные оттенки: красоты небесного Света в песне «Первые свидания» № 12; миража звезды – «Я так давно родился» № 13; Свет «застывает» в гармонических ostinato песни «Чем виноват?»№ 14; в «оголенных» квинтах песни «Черный день» № 15 (все 4 написаны на тексты А. Тарковского). В заключении в «Гимнах к ночи» низкий мужской голос – бас – повествует о сумерках приближающейся ночи: «краткие радости и напрасные надежды проходят в серых одеждах как вечерний туман после захода солнца». Картины дня-Света сменяет ночь-Тьма, открывающая иные пространства, в которых «раскинул свет веселые шатры». Финал «Гимны к ночи» воспринимается как вхождение в новый мир, как ожидание высшего духовного Солнца Христа. «Гимны дню» (№1) в исполнении сопрано и «Гимны к ночи» (№18) для баса обрамляют цикл, выполняя функцию смысловых и световых вершин. Они замыкают целое в некое звуковое пространство, в котором через века и десятилетия звучат голоса поэтов о красоте и величии Человека. Цикл образует по форме чашу с вершинами в первой и последней песнях на тексты Новалиса. Исполнители цикла, четыре солиста с контрастным тембром голосов и особенной характеристической манерой интонирования, озвучивают эту идею, «передают, – по выражению композитора,– друг другу слово».

«Песни прекрасного пришельца» – это цепь картин-имагинаций, которая связывается не с традиционным наблюдением над сюжетом, а с состоянием созерцания, погружения человека во внутренний мир «Я». Все части цикла написаны преимущественно в спокойных, медленных темпах и не содержат привычных контрастов. Световое начало вовлекает слушателя в процесс медитации.

Исполнение цикла в 2005 году вдохновило молодых петербургских художников Светлану и Сабира Гаджиевых на создание серии картин. Так родилась идея музыкально-живописного проекта. Цветовая гамма главного персонажа  – «прекрасного пришельца» – была «подсказана» стихами Новалиса и музыкой Изосимова. Голубые, синие и светлые тона картины «Прекрасный пришелец» Гаджиевых образуют символическое пространство, в глубине которого мерцает силуэт Небесного храма. Желтые, оранжевые и красные цвета исходят от фигуры пришельца, открывающего страждущим величие мироздания.

Цветовой ряд дополнил замысел и углубил понимание идеи цикла в видео-версии, осуществленной московской съемочной группой «Витков» при активном участии композитора^[2]. «Цветные вступления» и «цветные паузы» видеоряда в песнях усиливают впечатление от поэтического и музыкального текста. Продуманная цветовая режиссура автора настраивает на восприятие слова как символического звукокрасочного образа. В «Гимне дню» цветовая гамма моделирует движение человеческой души: фиолетово-голубой, романтический тон (вспомним В.Кандинского) сменяется светло-желтыми теплыми красками.

Мáстерские работы Гаджиевых («Гимны дню», «Гимн к ночи», «Художник Пауль Клее», «Река Сугаклея», «Румпельштильцхен») яркие, самобытные в сочетании с музыкой А. Изосимова позволяют утверждать о рождении нового интегрального целого в сфере искусств.

Климова Наталия Викторовна

2014 год, Тамбов

Об авторе:

Климова Наталия Викторовна – автор музыкальных проектов:

На пути к новому Граалю. К 200-летию Р.Вагнера;

Музыка для открытых сердец. Творчество А. Изосимова;

«Возглас во Вселенную. О творчестве Галины Уствольской»;

«Деревенский гений». Антон Брукнер;

Густав Малер –  «гений света»;

Памяти Б.И.Тищенко посвящается.

Автор статей по современной музыки, монографии «Музыка А. Изосимова: парадигма Света».

С творчеством Александра Изосимова можно познакомиться на сайте: www.izosimovs.ru

* Новалис. «Гимны к ночи» в переводе Н. Галкина

[1] Савенко С. Магия скрытых смыслов. Александр Кнайфель //Музыка из бывшего СССР, Выпуск 1, – М.: «Композитор», 1994.– С.199

[2] Документальный фильм был снят 2 мая 2005 года, к 233-летию со дня рождения Новалиса.